— Вот уж действительно.
— Теперь я работаю с добрыми людьми, пришедшими сюда помочь нам. Это ваших рук дело, полагаю?
— С радостью признаю, что да.
— Так я и думал. А теперь прошу простить, у меня еще масса дел.
Он развернулся и ушел. Анжелине это не понравилось.
— Это не тот бандит, которой хотел нас убить?
— Тот самый. Уже реформированный.
— Будем надеяться…
После массы приветствий и решительно безалкогольных напитков мы ушли. По другому коридору.
— Еще одна встреча, — пояснил наш гид. — Вас хочет видеть наш командир.
— С удовольствием, — проворчал я.
Коридор был пуст, не считая единственного человека в мундире у двустворчатой двери. На плечах у него были красные погоны. Когда мы приблизились, он резко обернулся и распахнул двери.
Оттуда молча ринулся поток людей, вооруженных знакомыми дубинками.
Возглавлял их Властелин. С искаженным от ненависти лицом он взмахнул дубинкой.
Чисто инстинктивно заслонившись предплечьем, я взревел от боли.
Я и не оборачиваясь знал, что происходит у меня за спиной.
— Только не в сердце! — крикнул я, покачнувшись от мощного удара.
Властелин ударил снова — и взвыл, когда пуля прошила ему руку. Снова заверещал и рухнул, когда Анжелина аккуратно прострелила ему обе ноги.
Следующие три ее выстрела угодили в ноги очередных атакующих, потом пули разорвались в потолке над толпой нападавших, осыпав их градом обломков штукатурки и облаком пыли. Натыкаясь друг на друга, они падали, бросали свои дубинки, спеша удрать от смертоносных выстрелов. Не прошло и трех секунд, как все они скрылись. Остались лишь сбившиеся в кучу раненые на полу.
— Тебе стоило его прикончить еще тогда, — сказала Анжелина. Ее пистолет был по-прежнему готов к действию, дайте лишь мишень.
— Спасибо, — выдохнул я, потирая онемевшую от боли руку.
Нам принесли множество пылких извинений. Врач забинтовал мне руку, но лишь после того, как впрыснул желанное обезболивающее. Мы с радостью встретили вооруженный эскорт, который препроводил нас до машины в целости и сохранности.
— Я понимаю побуждения Властелина, — сказал я. — До моего появления вся планета была его собственностью.
— Король на куче дерьма, — бросила Анжелина. Во взоре ее еще не угас отблеск смерти.
— Да. Но это была его собственная куча дерьма. Взяв меня за здоровую руку, она наконец улыбнулась.
— Не пора ли домой, как ты думаешь?
— Давно пора! Солнце, покой, отдых и всяческие цивилизованные удовольствия.
Мы в унисон засмеялись; будущее рисовалось лучезарным и счастливым.
«До следующего раза», — прошептало мое подсознание.
Но я его проигнорировал..
Это итальянский язык. Надписи означают «Штурман», «Капитан», «Связь» и — что интересно — «Морг». В контексте синонимов последнего слова — покойницкая или мертвецкая — логично предположить, что имеется в виду кубрик. — Здесь и далее примечания переводчика.
Тонкая игра слов. В переводе с эсперанто truo означает «дыра», но англоязычному читателю напоминает true — то есть «истинный».
Речь идет о событиях, описанных в романе, опубликованном на русском языке под названием «Месть Крысы из нержавеющей стали».
Весьма и весьма превосходно! (эсп.)
В оригинале — Gronner, что еще более запутывает клубок из Соединенных Штатов Англии, советского флага и Британского континента. Не говоря уж о кое-каких деталях из следующей главы.
Das Kapital — именно так назывался труд классика.
Здесь: Отец небесный! (нем.)
Rumfahrtroman — вероятно, искаженное «Raumfahrtroman», т. е. «Космоплавающий романец». Довольно прозрачная аллюзия на «Летучий голландец». Впрочем, возможно, Rum — сиречь «ром», а не «космос» — ошибка намеренная.
Estro (эсп.) — начальник.
В оригинале estroj — множественное число от estro, что еще раз напоминает нам о том, что герои общаются на эсперанто.
От frapo — «бить», то есть «ударялка».
Terpomoj (эсп.) — картофель.